Ритуальная игра в составе традиционного свадебного обряда. Разыгрывалась во время сватовства.

Сватали обычно вечером. Родители жениха, провожая свата и сваху, стегали их по спине кнутом: чтобы была удача. Выйдя за ворота, сваты проводили позади себя черту: чтобы не воротиться назад без дела. Жених (иногда вместе со своими родителями) шел к дому невесты отдельно, стараясь, чтобы его никто не увидел.

Войдя в избу к невесте, сват брался рукой за печной столб, под полатями, сваха доставала из-за пазухи сверток, в котором были спрятаны кочерга и помело, обвязанные алой и голубой лентами; клала это, не разворачивая, перед матицей: считалось, что заходить за матицу сватам до поры до времени не положено.

Родители невесты, разумеется, понимали смысл всех этих поступков и догадывались, что сватать пришли их дочку. Но делали вид, что ни о чем не догадывались: таковы правила игры.

Отец невесты говорил: «Проходите, гости дорогие, садитесь... В ногах правды нет». Сват отвечал: «Не сидеть пришли, а с добрым словом».— «Доброе слово слаще пирога, говорите»,— «Да вот шли мы мимо вашего дома,— распевала слова нарастяжку сваха,— видим: картина знакома — две пташки гнездо свивают, стало быть, вместе жить чают». Родители: «Гнездо свить не мудрено, было бы прочное оно». Сваты: «Так и мы про это...» Отец невесты: «То ли туп, то ли глуп, но нельзя ли просить вас сказать яснее...» Сваха: «Проще простого, яснее ясного: у вас ком теста и у нас ком теста, нельзя ли их свалять в одно место...»

Такой разговор мог тянуться долго. Чем больше родители дорожили своим «товаром», невестой, тем дольше они делали вид, что не понимают, о каком гнезде, о каком тесте, о каком товаре идет речь. Если жених им не по душе, они в конце концов говорили: «У нас товар не продажный, не поспел», или: «Рано, девка-то молода еще: не из кута, в кут глядит». Тогда сваты уходили, унося с собой нераспечатанный сверток, а иногда еще находили при выходе из сеней лежащие у порога либо пустую тыкву, либо веник, либо другой какой предмет — символ отказа.

Если же сватовство было успешным, игра продолжалась. Сватов приглашали к столу, выставляли угощенье, традиционный самовар. Попив чайку, родители звали невесту, сваты — жениха. Те садились на разных лавках, напротив друг друга. Сваха разворачивала сверток, доставала кочергу и помело, вручая их родителям невесты. «Вот, доченька,— говорила мать,— и пришла твоя судьба в дом: весь век с кочергой да помелом». Сваха: «Жениху да невесте сто лет вместе».

Когда узнавали, что девушка согласна идти за этого парня, обговаривали все условия свадьбы, предлагали жениху и невесте подойти к столу. Мать и отец выносили пирог и передавали его свату. Сваха покрывала руки молодых полотенцем, приподнимала его, а сват подводил под него пирог. Молодые вместе брались за его края и разламывали. Сваха откидывала полотенце, и все смотрели: кому, жениху или невесте, достался больший кусок пирога. Считалось, у кого больше, тому и владычествовать в новой семье. Но никто на это не обращал особого внимания: игра есть игра.